JsonTV: Биометрические системы. В студии Дмитрий Дырмовский

13.10.2017 JsonTV: Биометрические системы. В студии Дмитрий Дырмовский

JSON.TV: Мы продолжаем говорить о российском рынке биометрических систем, и сегодняшняя наша беседа посвящена речевым технологиям. У нас в гостях Дмитрий Дырмовский, генеральный директор компании ЦРТ. Дмитрий, добрый день, спасибо, что приехали к нам сегодня.

Дмитрий Дырмовский: Добрый день! спасибо огромное за приглашение, я все-таки надеюсь, что мы поговорим не только про речевые технологии, а в принципе про всю биометрию, поскольку ЦРТ занимается и лицевой биометрией, и речевой биометрией — и много чем ещё. Поэтому давайте, я думаю, чуть шире подойдём к этому вопросу с вашего позволения.

JSON.TV: Хорошо! Ну, давайте начнем о компании, расскажите, пожалуйста, как давно вы на рынке, чем вы вообще занимаетесь, как вы себя на этом рынке видите и какие основные бизнес-направления развиваете.

Дмитрий Дырмовский: Да. Ну, собственно, компании в этом году исполнилось уже 26 лет, компания из Санкт-Петербурга, хотя сейчас есть уже подразделения и в Москве, и в Соединённых Штатах, и в Мексике, за эти годы уже более чем в 70 странах удалось мира поработать. Но, конечно, компания петербургская. Мы специализируемся на технологиях, связанных с машинным обучением. Да, прежде всего это биометрия, технологии распознавания речи, обработка речевых и видеосигналов, системы записи — ну и в общем, все, что связано с обработкой аудио и видео. Но сейчас, конечно, можно выделить два таких основных, даже три таких основных направления. Прежде всего, это биометрия (лицевая и голосовая), это всё, что связано с дистанционным обслуживанием – в плане распознавание, синтез речи, искусственный интеллект, ну и средства, связанные с обработкой больших данных – прежде всего колл-центровая тематика, ну и опять же везде, где требуется обработка больших массивов аудио- и видеоинформации. Таких решений может быть довольно много, – начиная от контроля и анализа СМИ, заканчивая какими-то задачами для правоохранительных органов, для безопасности, например. Например, те же DLP-системы.

JSON.TV: У меня, знаете, такой уточняющий вопрос, в начале нашей беседы. Я знаю, что ваша компания занимается как распознаванием речи, так и распознаванием голоса. У меня вопрос такой: что же мы всё-таки считаем биометрическими системами, и относятся ли туда именно продукты, которые занимаются распознаванием речи?

Дмитрий Дырмовский: Ну смотрите, на самом деле, действительно, тут очень важно, очень правильно вы подходите – сначала нужно определиться с терминологией. В нашем понимании мы все-таки разделяем распознавание речи — это когда мы переводим речь в текст, для каких-либо задач (это может быть система голосового самообслуживания, это может быть проверка в антифрод в той же биометрической системе). Ну это вот четкая функция: у нас есть речь, записанная или поступающая с датчика, мы её переводим в текст – это распознавание речи.

И есть функция идентификации или верификации голоса, когда мы определяем, кому этот голос принадлежит. Верификация – это когда мы сравниваем одного с одним, то есть у нас есть голос, мы должны определить, принадлежит он этому человеку или нет. И есть идентификация, когда идет поисковая задача: у нас есть много голосов, и мы сравниваем как бы это с одним. В такой терминологии мы и работаем. Поэтому, конечно, прежде всего биометрия голосовая – это идентификация и верификация, когда мы определяем, кому принадлежит этот голос.

Но сейчас, например, в наших решениях, связанных прежде всего вот с бимодальными системами, когда мы определяем в том числе с помощью голоса, а действительно ли перед нами живой человек (так называемый liveness detector) – там используется и распознавание речи. Поскольку нам важно, какие именно цифры произносит человек, и мы должны распознать и понять, что именно те цифры, которые нужны, они были названы. Поэтому тут идет такая уже комбинация двух технологий.

Собственно, этим компания ЦРТ и сильна — у нас есть целый спектр технологий. Есть лицевая биометрия, голосовая биометрия, есть распознавание речи, есть синтез речи. Используя все четыре эти технологии, мы можем выстраивать такие сложные комплексные системы, которые недоступны, например, другим вендорам.

Наше собственно сейчас флагманское решение – это VoiceKey.Platform с решением OnePass, которая позволяет в дистанционном канале использовать две модальности (лицо и голос) для очень безопасного надежного доступа. В ней используется запатентованный — действительно уникальный во всем мире — детектор живого пользователя. Мы проверяем лицо, проверяем, что это за голос, идёт комбинация цифр, которую человек называет — она произвольная — мы распознаем при этом, то есть идет распознавание. То есть здесь целая совокупность технологий — а в итоге появляется одно решение.

JSON.TV: То есть нельзя лицо пользователя подменить фотографией?

Дмитрий Дырмовский: Да, в том-то и дело, что, когда вы используете только лицевую биометрию, вы тут же сталкиваетесь с проблемой, собственно говоря, фрода, когда вам можно подсунуть фотографию или видеозапись. Все эти ухищрения – там моргните правым глазом, моргните левым глазом там, потрогайте нос — это в любом случае ограниченное количество действий и, к сожалению (или к счастью) современные средства работы с видео позволяют довольно легко эти задачи обхода биометрических систем решать.

Мы используем две модальности. Мы используем необходимость человеку произносить динамическую парольную фразу, и тем самым достигаем очень высокого уровня надежности.

В любом случае две модальности позволяют на два порядка увеличить точность системы. Потому что у вас есть два некоррелирующих признака. Если к примеру, голос вам даёт 2-3% ошибки, лицо тоже примерно такую же цифру дает – и когда у вас два некоррелирующих признака, например лицо и голос, ошибка получается меньше, чем 0,1%. То есть по суди дела аутентификация по двум биометрическим признакам на два порядка надежнее и точнее. Так что помимо борьбы с мошенниками, еще фактор надежности повышается в разы. А это тоже очень важно, особенно вот допустим для работы с финансовыми учреждениями, например, банками, где человек получает доступ к своим деньгам, к управлению счетом – здесь уже такие ошибки, конечно, недопустимы как 2-3%.

JSON.TV: По проценту ошибки понятно преимущество мультибиометрических мультимодальных решений, а что касается цены — это удорожает решение?

Дмитрий Дырмовский: Это в любом случае компромисс. По нашему опыту, например, (мы работаем по всему миру) например, в США не очень большой уровень фрода. Для американских банков и американских потребителей очень важен customer experience, то есть важно, насколько клиенту будет удобно, как быстро он будет заходить в систему, чтобы у него не возникало никаких лишних проблем при входе в систему. Поэтому многие американские заказчики (вот мы довольно много работаем в США), они согласны на уменьшение уровня, например, надежности в угоду того, чтобы это быстро, очень удобно и комфортно. А если мы говорим, допустим, про рынок Южной Америки, там огромные проценты фрода – до 30% доходит, — для них естественно самое главное – это надежность, самое главное – это возможность работы с фродом, максимальная защита, пускай и в ущерб, например, какому-то удобству и комфорту клиентов.

Поэтому в любом случае любая биометрия – это некий компромисс, разработчики всегда могут этот порог двигать от удобства в сторону надежности. Ну, естественно, и цена таким же образом – понятно, что чисто голосовые или чисто лицевые решения – они могут быть дешевле, чем решения, где используются две модальности. Ценообразование – это настолько сложный вопрос, учитывая, что отрасль, особенно в России прежде всего, только формируется… есть какие-то ориентиры, скажем так, мировые, сколько такие системы стоят, но тут я думаю, практически все производители в каждом конкретном случае решают этот вопрос индивидуально. Есть определённые ориентиры, но понятно, что при прочих равных, чем сложнее у тебя система, тем больше требуется железа, тем выше стоимость всей системы – ну тут все очень индивидуально.

JSON.TV: Вы начали уже говорить о своих продуктах, можете более подробно рассказать о вашей платформе VoiceKey, что туда включается – какие «субпродукты» — и на какие отрасли это решение рассчитано?

Дмитрий Дырмовский: Ну да, у нас сейчас два таких флагманских - если мы говорим про биометрические решения, опуская колл-центровые, решения, связанные с чат-ботами, с обслуживанием. У нас два есть флагманских решения – первое - это платформа VoiceKey и второе - это решение «Визирь», которое связано в первую очередь с видеобиометрией.

Платформа VoiceKey – она мультимодальная, сейчас в этой платформе реализовано две модальности – это лицо и голос. в ней есть несколько, как вы назвали, «субпродуктов». Это решение первое– это VoiceKey.OnePass, про которое я рассказал, которое позволяет использовать две модальности в дистанционных каналах – это может быть мобильный телефон, планшет.

JSON.TV: То есть, любое WEB-приложение, мобильное приложение?

Дмитрий Дырмовский: Да, любое – мобильное или WEB: компьютер, планшет, телефон. Вы можете получить доступ к любому ресурсу, (банк-клиент или все, что угодно), используя вместо пароля ваши лицо и голос с надежным подтверждением живого человека, опять же, повторюсь. Это, скажем так, первое направление.

Второе – это решение VoiceKey.Agent – это чисто колл-центровое решение, которое предназначено для идентификации пользователя по голосу при звонке в контактный центр. Ну вот в частности вот у нас уже в этом году мы уже запустили – решение уже практически год работает в боевой эксплуатации в одном из банков Райффайзен групп. Когда вы звоните в банк, у вас вместо 5-7 вопросов, которые обычно очень утомляют (номер паспорта, кодовое слово, которые по сути не являются часто, к сожалению, тайной – это проверка не вас, а ваших знаний) вместо этого вы просто представляетесь, отвечаете на один короткий вопрос – и в это время система уже проверяет, что вы – это вы, и дальше вы получаете доступ уже к информации. У оператора подсвечивается, что да, ему позвонил именно, например, Дырмовский Дмитрий.

JSON.TV: На сколько пользователей эта система в этом банке?

Дмитрий Дырмовский: Там пока речь идет про сотни тысяч пользователей. Это процесс постепенный –это новая услуга, желающие постепенно к ней подключаются. Там достаточно большой идет прирост ежедневный. Главное, что здесь win-win – всем от этой системы сплошные плюсы, поскольку банк получает экономию на колл-центре, поскольку он уже полторы минуты не проверяет вашу личность, а делает это за 30 секунд, а вы получаете прежде всего защиту от фрода, от мошенников, поскольку вы знаете, что ваш аккаунт, ваша и информация защищены вашим голосом. Ну и опять же вам это гораздо удобнее, поскольку не надо каждый раз вспоминать кодовое слово, лезть за паспортом или какие-то еще. Я, например, свой номер паспорта знаю четко, потому что часто его вписываю в силу должности генерального директора, а большинство моих друзей номер паспорта так вот сходу не вспоминают. В любом случае удобнее потратить 30 секунд, чем полторы минуты, что-то вспоминая, выясняя. Это второе решение VoiceKey.Agent.

И в этой же платформе еще есть третье решение – называется VoiceKey.Fraud. Если VoiceKey и OnePass – то что мы говорили, первые две вещи – они занимаются верификацией – помните, мы ввели этот термин: когда мы сравниваем одного с одним, то VoiceKey.Fraud уже занимается идентификацией и позволяет выявлять мошенников и фродстеров, звонящих в контакт-центр, пытающихся взломать чужие аккаунты в контакт-центре. Есть база мошенников, и мы можем сравнивать поступающие звонки с этой базой и этих мошенников выявлять.

По сути дела вот три основных решения, самое главное — что в платформе реализовано единое хранение биометрических образцов для всей линейки. То есть фактически если это банк, он может использовать решение по биометрии, например, в контакт-центре, для мобильного приложения, для рисков и кредитного департамента – при выдаче кредитов сравнивать клиентов с базой с мошенниками по лицу и по голосу, для борьбы с фродом в том же контакт-центре. Но при этом он использует одну платформу, то есть у вас знания о ваших клиентах они накапливаются в одном месте и дальше разные потребители обращаются к одной базе — это очень удобно, это действительно очень правильный и архитектурный подход, что вас эти данные они не разбросаны по всему банку, а у вас каждый новый потребитель в банке, обращается уже к верифицированной, к полноценной базе.

Это что касается платформы VoiceKey. В принципе в планах добавить к этой платформе новые модальности.

JSON.TV: Какие?

Дмитрий Дырмовский: Ну скорее всего это пальцы – отпечатки пальцев.

JSON.TV: Есть такие планы у вас?

Дмитрий Дырмовский: Ну есть запросы такие. То есть это скорее всего конечно не финтех, это вот больше связано с нашими заказчиками из других отраслей . Есть запросы, скорее всего мы сейчас будем добавлять. Мы сейчас с партнерами проговариваем, как это сделать, ну и, возможно, радужная оболочка глаза, но это пока в планах, пока такой особо потребности нет. Почему мы в свое время выбрали лицо и голос, поскольку это дистанционная биометрия, то есть это бесконтактная биометрия, доступная в дистанционных каналах, и ту же платформу VoiceKey характеризует очень быстрое и недорогое внедрение. То есть вам не нужно раздавать сканеры пальцев своим клиентам, не нужно раздавать им сканеры или покупать телефон со сканером радужки, то есть уж микрофон и телефон сейчас есть в любом смартфоне, даже в самом-самом-самом простом. И мы специально систему дотачивали, чтобы она работала с самыми-самыми простыми, самыми дешевыми устройствами, поскольку мы много работаем сейчас на рынке южной Америки, там это важно, чтобы не только счастливые обладатели седьмых айфонов, но и те кто не могут себе позволить, могли пользоваться услугами банка.

И второе решение это вот платформа Визирь. Это платформа, заточенная конкретно на видеобиометрию, тоже имеет несколько сценариев. Первый как бы «субпродукт» - это Визирь.Арена – это специализированное решение для спортивных объектов. Мы его в свое время разрабатывали совместно со специалистами безопасности футбольного клуба Зенит, совместно с коллегами из российской футбольной премьер-лиги. Оно имеет ряд особенностей, оно имеет интеграцию со всеми билетно-кассовыми системами, которые производятся в России и зарубежье – то есть все, что ставится на стадион для доступа. То есть уже проведена работа, есть интеграция с этими системами. Имеет специализированные настройки, специализированный интерфейс для работы с безопасностью клуба, для работы с правоохранительными органами, то есть различные армы, заточенные конкретно под спортивные объекты. Оно позволяет стыковаться с билетными системами. Например, на стадионе Зенит мы не только ловим хулиганов, мы еще и проверяем соответствие абонемента и того, кто пришел с этим абонементом, чтобы ваш абонемент нельзя было украсть какой-нибудь хулиган украдет ваш абонемент, совершит какое-нибудь непотребное действо…

JSON.TV: То есть, с чужим нельзя зайти абонементом?

Дмитрий Дырмовский: Уже будет нельзя, потому что мы проверяем на входе, что это именно ваш абонемент, что тоже очень важно…Про другие стадионы сейчас идет работа. То есть это конкретное такое решение для спортивных объектов, то есть оно специализировано, мы порядка двух лет его разрабатывали, очень плотные связи с коллегами из спорта, спортивной безопасности.

И второе направление – это собственно говоря есть и Визирь.СКУД, и Визирь, ну мы назвали его Безопасный город. То есть Визирь.СКУД – это средство для доступа на любые объекты, где вы собственно говоря, в качестве своего пропуска предъявляете свое лицо, которое у вас всегда с собой скорее. Можно, конечно, потерять лицо – но это в другом смысле. И решение для больших объектов Визирь.Безопасный городпредназначен для ЖД вокзалов, аэропортов, каких-то улиц, больших объектов. Уже тоже есть у нас первое внедрение это аэропорт Южно-Сахалинска мы запускаем в этом году. Уже запустили в принципе, вот он уже работает. Ну и ряд других объектов уже сейчас прорабатывается, к сожалению пока…

JSON.TV: Тоже аэропорты?

Дмитрий Дырмовский: Есть и ЖД есть и аэропорты, есть и другие объекты, но вот к сожалению они у нас пока в таком вот закрытом режиме, когда мы запустим, с удовольствием.

JSON.TV: Расскажете, да?

Дмитрий Дырмовский: Приглашайте, мы всегда рады поделиться своими успехами.

JSON.TV: Хорошо, Дмитрий. У меня такой вопрос. Вот все продукты, о которых вы говорите – они такого более… больше гражданского назначения. А есть у вас какой-то специализированный продукт для оперативников, для криминалистов? Для этого сегмента.

Дмитрий Дырмовский: Ну если мы говорим про голосовую биометрию, то в принципе мы выросли — нас вот если брать историю компании, далекие девяностые годы, нашим первым продуктом была говорящая клавиатура для граждан с ограничениями по зрению то есть мы работали с российским обществом слепых и сделали такую говорящую клавиатуру.

А вторым проектом как раз был… была система для экспертов-криминалистов ЭКЦ МВД. То есть МВД был нашим вторым заказчиком, был реализован комплекс, который позволял сигнал оцифровывать и дальше экспертам-криминалистам как раз делать экспертизу, кому этот голос принадлежит. Собственно говоря, вот после этой работы мы работаем долгое время с экспертами с живыми, у нас в штате есть свои эксперты, мы как раз поняли, разобрались с тем, что методы, которыми пользуются люди, можно автоматизировать. И на этой базе как раз реализовать автоматические методы биометрии.

Да, то есть фактически мы вот из экспертных, из ручной обработки, перешли уже как раз в автоматическую биометрию. Поэтому да, у нас есть решения для экспертов-криминалистов, они позволяют очищать звук, обрабатывать и, собственно говоря, там целый комплекс позволяет эксперту принимать правильное решение, кому принадлежит тот или иной голос. Криминалисты по всему миру пользуются нашими системами – это и Ближний Восток, и Африка.

JSON.TV: А в России?

Дмитрий Дырмовский: И в России, естественно, эксперты-криминалисты – мы очень плотно работаем со всеми. Очень такая непростая профессия, потому что она требует ответственности – человек принимает решение, которое потом может как бы изменить судьбу человека, поэтому все наши новейшие разработки стараемся туда использовать – в том числе автоматические. У нас даже был опыт создания практически криминалистической службы фоноскопистов с нуля в целой стране. Вот в Непале фактически после приобретения нашего комплекса для криминалистов в стране фактически появилась криминалистическая служба. Выезжали наши коллеги, обучали экспертов из этой страны. Ну понятно, что он там всего один, может быть уже два, но тем не менее сам факт как бы создания криминалистической службы у нас был.

Поэтому есть такие наработки, ну и понятно что решения, связанные с безопасным городом, связанные с безопасностью в спорте, с безопасностью на объектах транспорта – понятно, что это все решения двойного назначения, поскольку безопасность на спорте, она интересна и собственно самому футбольному клубу, который решает свои задачи – борьбу с хулиганами, но эти же данные, эти же системы вполне могут применяться и правоохранительными органами для решения своих специфических задач. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, конечно, есть и другие решения. Но про них уже не смогу вам рассказать более детально.

JSON.TV: Спасибо! Давайте поговорим про какие-то конкретные кейсы. Очевидно, ну, для меня очевидно, что продукт VoiceKey рассчитан на банковскую сферу в большей степени. Расскажите о проектах, которые уже реализовались. Вы уже упомянули один из банков. Есть ли какие-то другие проекты, возможно пилотные, которые собираются запуститься? И второй вопрос: помимо банковской сферы, именно этот продукт – VoiceKey.Platform – какие отрасли еще могут быть заинтересованы в этом продукте? Какие из них для вас выглядят более перспективными?

Дмитрий Дырмовский: Да, спасибо за вопрос. Действительно, в принципе одним из драйверов биометрии сейчас является финансовый сектор. Причем это история не только наша – это в том числе мировая история. Мы сейчас участвовали в двух крупнейших американских выставках: это Money 20\20 в Лас-Вегасе и Finnovate – это одна из крупнейших американских конференций, связанных с использованием новых технологий в финтехе. Ну и биометрия там занимает действительно такое (ну, может быть, не первое), но одно из первых мест в плане интереса финансовых учреждений. Но оно и понятно: сегмент высокорискованный, речь идет о работе с деньгами, с большими деньгами, огромное количество потребителей…

Конечно, любая организация, прежде всего банк, желает понимать, кто находится на той стороне. Поскольку сейчас мы с вами переводим часто в том числе большие денежные средства просто введя логин-пароль и получив смс-ку. С точки зрения банка, это означает просто что «да, с этого конкретного устройства кто-то ввел логин-пароль… кто-то, мы не знаем, кто это, и ввел смс-ку, которая пришла на это же устройство».

Но все мы понимаем, что уровень безопасности, конечно, есть, но это все такая условность. Конечно, все, и, прежде всего, банк, хотят знать, а кто находится на той стороне. И здесь биометрия становится тем фактором, который позволяет понимать, что это не просто устройство, и кто-то вводит пароль. А что это конкретно этот человек, собственно, чьи это деньги. Поэтому здесь финтех является, безусловно, драйвером этой истории. Но на самом деле сейчас у нас в проработке проектов, в том числе в Соединенных Штатах, в Латинской Америке, связанных с телеком-компаниями, с крупным телекомом, поскольку в принципе сейчас смывается грань между финансовыми учреждениями и нефинансовыми. То есть у нас сейчас сотовые операторы предоставляют финансовые услуги, и интернет-гиганты тоже начинают этим заниматься. Поэтому тут в общем-то в любом случае все, что связано с деньгами (телеком – это те же деньги: вы тратите какие-то деньги, получаете какие-то услуги, какую-то детализацию) нужно защищать. Поэтому сейчас, как я думаю, надеюсь, что в следующем году у нас уже будет несколько проектов, связанных с использованием биометрии, и голосовой биометрии в том числе в телекоме.

Что еще можно из отраслей выделить… конечно, это ритейл, поскольку сейчас и ритейл тоже заинтересован понимать, собственно говоря, кто его конкретный клиент, поскольку, если в онлайн мы уже научились разбираться, кто смотрит вашу рекламу. Средства работы в интернет предоставляют рекламодателю возможность понимать, кто же, собственно говоря, посмотрел рекламу, что это за человек. Сейчас идет бурный переход – попытка перейти в оффлайн. Чтобы понимать и в ритейле, кто ходит в эти магазины, хотя бы просто понимать, какая категория граждан, пол, возраст. Все эти вещи, они тоже трансформируются туда.

Поэтому да, безусловно, финтех, телеком, ритейл, но, я думаю, и интернет-коммерция, тоже…

JSON.TV: А там каким образом?

Дмитрий Дырмовский: Ну, опять же, у вас у всех есть логины, какие-то личные кабинеты, что-то еще, какие-то простые, доступные средства. Сейчас, допустим, мы нашу платформу OnePass реализуем в облачном сценарии с максимально упрощенной инсталляцией, чтобы любой, даже маленький интернет-магазин мог, собственно говоря, использовать биометрию для какого-то более удобного доступа. Я думаю, что это тоже через какое-то время будет востребовано.

Но, если говорить про, скажем так, какую-то финансовую обеспеченность просто, то, конечно, это крупный бизнес, это финансы, телеком и так далее.

JSON.TV: ВТБ опубликовал публично, что они рассматривают внедрение, чуть ли не 2017 году хотят закончить внедрение голосовой как раз идентификации в свою систему. Вы участвуете в этом проекте, или это кто-то другой делает?

Дмитрий Дырмовский: Мы в России, по-моему, участвуем во всех проектах, в каких только возможно. Ну, я пока боюсь комментировать, поскольку все подобные пилоты под NDA, поэтому давайте дождемся информации от конкретного заказчика. У нас на самом деле сейчас достаточно много, действительно, пилотов…

JSON.TV: Именно в банковской, да, сфере?

Дмитрий Дырмовский: В банковской, да. В том числе, у нас, я надеюсь, в ближайшее время будет запущено решение OnePass в одном из крупнейших банков (в ТОП-5) – именно доступ в мобильный клиент с использованием лица и голоса. Я думаю, это перспектива первого-второго квартала следующего года. То есть уже в принципе договоренность есть, начинается внедрение.

Что касается зарубежного рынка, я уже проговорил про голосовую биометрию в одном из банков Райффайзен, и сейчас у нас два очень крупных, одни из крупнейших банков Латинской Америки. Там мы с коллегами прорабатываем два решения: это решение OnePass лицо+голос и отдельно колл-центровое решение. Ну и по рынку США активность очень большая. Известные, уважаемые персоны много про это говорят. Президент Сбербанка очень много высказывался по поводу биометрии, за что им отдельное спасибо, поскольку он в хорошем смысле эту тему популяризирует, что очень важно для нас – для разработчиков. Поскольку, если брать США, то в США уже биометрия, все еще, конечно, новая технология, но она уже не воспринимается как что-то такое страшное, вопиющее, непонятное.

В России, несмотря на то, что многие уже пользуются пальцем для входа в собственный iPhone или какие-то такие вещи, есть некое недоверие к этим технологиям.

Ну и плюс законодательная база. Это очень важный, может быть, не стопор, но ограничивающий фактор повсеместного распространения биометрии, поскольку пока есть разные тонкие места, связанные с использованием биометрии с точки зрения законодательства: что относить к персональным данным, что не относить, как это хранить, как правильно брать разрешение, а если это ребенок, например, кто за него может дать это разрешение. Есть в том числе и такие правовые коллизии, которые нужно устранять. При этом сейчас у нас, по крайней мере, и у ассоциаций соответствующих выстроен, я считаю, неплохой диалог с профильными ведомствами. Этот вопрос сейчас интересен, проводятся соответствующие совещания, и мы видим, что и правительство Российской Федерации, в том числе, идет навстречу этим движением, понимает, что это будущее, что нужно этим заниматься, поэтому и новое руководство Центробанка очень активно и с интересом к этой теме относится. Были интересные заявления на прошедшем Финополисе как раз касаемо использования в том числе и биометрии для дистанционных услуг. Поэтому я думаю, что в России в ближайший год точно мы увидим значимые, серьезные изменения.

JSON.TV: Законодательные, да?

Дмитрий Дырмовский: Они будут законодательные, они будут проектные, они будут в виде каких-то разрешений ЦБ. Но в любом случае то, что озвучено на Финополисе было руководителем Центробанка – это вселяет такой, очень хороший оптимизм и позволяет надеяться, что следующий год будет для биометрии значимым в Российской Федерации.

JSON.TV: Возвращаясь к ЦБ, в 1016 году, в этом году на одной отраслевой конференции зампред Центрального Банка Ольга Скоробогатова высказала такую мысль, что в течение 5 лет все банки в России, массово и тотально перейдут на биометрические технологии. Верите ли вы в эти потрясающие прогнозы и что вы об этом думаете?

Дмитрий Дырмовский: Перейти же можно по-разному. Вопрос в охвате аудитории, но я думаю, это история не только российская, я думаю, что в большинстве развитых, развивающихся стран та история произойдет. Поскольку действительно объемы транзакций, объемы компьютеризации пользователей растут, все больше уходит в онлайн, все больше уходит в дистанционные каналы. Сейчас же у нас есть огромное количество банков в принципе без отделений, то есть даже при желании вы не можете к ним прийти.

Основным драйвером современного финтеха является в том числе и дистанционное обслуживание. Ну а в дистанционном обслуживании кроме как биометрии придумать какого-то разумного способа подтверждения личности на самом деле и нет. То есть можно выдавать какие-то флешки, какие-то карты, какие-то ключи, пин-коды, пароли, смс. Но это все подтвержден6ие не вас, это все подтверждение того, что у вас есть. Что можно потерять, украсть, забыть.

Поэтому по большому счету, может быть, я, конечно, слишком люблю биометрию, но достойной альтернативы сейчас и нет, для того, чтобы эти задачи решать. А дистанционное обслуживание действительно сейчас мастхэв в любом крупном банке, в любом уважающем себя банке. Ну и опыт того же Тинькова, когда они перевели обслуживание по сути дела в дистанционные каналы, показывает, что это жизнеспособная модель, которая растет, развивается. И тут биометрия только в помощь.

JSON.TV: Я знаю, что в этом году ряд ваших продуктов, в том числе VoiceKey.Platform были внесены в Единый государственный реестр. Что для вас это значит и что для вас это меняет?

Дмитрий Дырмовский: Ну, вообще говоря, в моем понимании это очень правильная и здравая инициатива правительства. И мы, и я лично, и компания – мы ее поддерживаем. Я сам являюсь экспертом этого экспертного совета при МинСвязи, который возглавляет министр Связи Никифоров Николай Анатольевич. Речь идет про импортозамещение. Много было сказано и хорошего, и плохого. Но я считаю, что государство обязано поддерживать собственных разработчиков. О чем идет речь? Понятно, что многие компании, которые давно этим занимаются, у кого есть действительно очень хорошие продукты, они уже работают за рубежом, работают на экспорт, много добились. Но прежде, чем это сделать, все-таки нужна какая-то база. Это база должна быть создана на внутреннем для тебя рынке. То есть очень сложно завоевывать весь мир, когда у тебя внутренний рынок, где ты можешь это обкатывать, тестировать, он к тебе настроен очень положительно и потребляет зарубежные продукты.

Поэтому я считаю, что нужно защищать российских разработчиков, российских поставщиков. Это очень правильное решение. На самом деле так поступают во всем мире, начиная с Китая и заканчивая теми же Соединенными Штатами. Понятно, что должны быть определенные рамки, нормы, и сейчас законодательство уже сформировано, идут корректировки небольшие, связанные с процедурой попадания в этот реестр, но я считаю, что инициатива очень правильная, очень полезная для страны и для отрасли IT в России в целом.

Действительно сейчас наши продукты внесены, но дело в том, что, как вы знаете, Реестр, он прежде всего нацелен на госзакупки.

JSON.TV: Да, это был мой следующий вопрос.

Дмитрий Дырмовский: Государственные учреждения, государственные органы Понятно, что объем рынка биометрии в государственных учреждениях и органах пока никакой.

JSON.TV: Всего, по всем технологиям?

Дмитрий Дырмовский: Я думаю, по всем. В принципе объем биометрии, закупаемой госучреждениями, по соответствующему федеральному закону, он не очень большой по сравнению с закупками, которые делают госкомпании и государственные банки. Поэтому, конечно, с точки зрения реестра в целом, и российских компании, не только в биометрии, в принципе IT, очень важной была бы поддержка российских разработчиков. Не только на уровне госучреждений, госорганов, но и на уровне госкомпаний, которые являются крупными потребителями IT-услуг и IT-решений, в том числе и биометрии.

Была соответствующая директива, как вы знаете, от заместителя председателя правительства как раз о том, чтобы через советы директоров госкомпаний эту работу по импортозамещению проводить. Надеемся, что это в полной мере заработает, такой защитный механизм поддержки, поскольку в лоб, учитывая то, что мы члены ВТО, госкомпании нельзя обязать закупать российское.

Опять же, есть много скептиков, которые утверждают, что российский софт плохой, он не работоспособный, сравнивают почему-то все время с жигулями, это классический пример: «Ты бы купил себе жигули?» Я считаю, что это абсолютно некорректно. В этом плане российское IT надо сравнить скорее с космосом и балетом. Потому что по ряду областей мы действительно впереди планеты всей.

В частности, сейчас действующим чемпионом мира по голосовой биометрии является компания ЦРТ – российская. Мы выиграли NIST в 2014 году. Это такие своего рода неофициальные Олимпийские игры по биометрии. Они проводятся по лицу, по голосу, по пальцам – по всем видам биометрии. Их проводят американцы, специализированная организация, абсолютно объективно.

JSON.TV: А ЦРТ в какой весовой категории-то был?

Дмитрий Дырмовский: Голосовая биометрия. Мы участвовали по голосовой биометрии и у нас первое место. Соответственно, все остальные крупные, уважаемые мировые компании. Есть области, и, я считаю, IT к ним относится в полной мере, где действительно российский софт, российские программисты, российские ученые являются мировыми лидерами. Поэтому сравнение с жигулями некорректное. Давайте нас сравнивать с балетом или с чем-то таким – с автоматом Калашникова.

JSON.TV: Дополняя вопрос про достижения… вот эта потрясающая новость про Microsoft, который достиг великого значения в распознавании речи. Расскажите, пожалуйста, при чем здесь ЦРТ. А я знаю, что при чем.

Дмитрий Дырмовский: В этом году, как это модно говорить, наши американские партнеры из компании Microsoft заявили, что они достигли потрясающего уровня распознавания слитной речи. Фактически, превзошли человека по этому уровню. И что действительно интересно для нас, как они сами пишут, с их слов – ключевым фактором, который позволил им достичь такого уровня, стало использование некой методики, которую они почерпнули в нашей научной статье, которую наши ученые из ЦРТ делали на конференции Interspeech. Они взяли эту методику, на основе нее реализовали и получили такой скачок. Поэтому мы косвенно стали творцами успеха Microsoft. К сожалению, никаких особых преференций не получили. Но это, на свой взгляд, очень знаковая новость. Она говорит о том, что уровень науки, уровень проработки, уровень научных разработок в России не просто не уступает мировому, а то, что мы находимся на острие технологического развития. В области машинного обучения, нейронных сетей, искусственного интеллекта, поскольку это все связано с обработкой речи. Если даже такие именитые компании, крупные, пользуются нашими разработками. Понятно, что научная работа, научная среда – невозможно закрыться. Казалось бы, очень логично никому ничего не показывать, никуда не ездить, закрыться, точить свой продукт, никому ничего не рассказывать.

JSON.TV: Сейчас так не работает.

Дмитрий Дырмовский: Сейчас так не работает. Если вы не включены в мировое сообщество, если у вас не происходит взаимный обмен идеями, информацией и так далее. То вы через год – через два отстаете. Поэтому мы понимаем и риски, и тем не менее наши ученые регулярно посещают все крупнейшие мировые конференции, регулярно выступают. Да, что-то рассказывают коллегам, но при этом обогащаются существенно больше.

Плюс, как вы знаете, мы в одиннадцатом году в одном из лучших питерских ВУЗов с точки зрения IT – в ИТМО – организовали кафедру. Называется кафедра Речевых информационных систем. Базовая кафедра. Вот она уже с одиннадцатого года функционирует. В принципе, она сейчас по сути дела единственная такая вот специализированная кафедра в России, которая занимается именно обработкой речи, речевыми информационными системами, решениями. Ну и у нас в рамках этой кафедры организован так называемый doubledegree, когда наши магистры, наши аспиранты, которые обучаются на кафедре, а на кафедре преподают наши сотрудники ЦРТ штатные, то есть там идет такой обмен. Сотрудники у нас проходят, естественно, стажировки и практики. В рамках doubledegree наши студенты обучаются, например, у нас и в немецком университете, у нас и в Чехии. Тем самым опять же перенимая опыт зарубежных коллег. Понятно, что и к нам приезжают коллеги из Европы, студенты обучаться. Этот процесс нельзя остановить, нельзя закрываться ни в коем случае. Поскольку мир так быстро меняется, то, что было, коллеги сейчас использовали, через полгода уже появятся новые научные разработки и, к сожалению или к счастью, кто-то их опередит – я имею в виду коллег из Microsoft. Поскольку это все двигается очень огромными темпами.

JSON.TV: Может, ЦРТ?

Дмитрий Дырмовский: Да не может быть, а точно! Откуда это сомнение?

JSON.TV: Учитывая, что у вас, как вы уж сказали, есть опыт за рубежом, то есть ваша деятельность не ограничивается Российской Федерацией. Если можете какое-то экспертное мнение о том, как отличается российский рынок биометрических систем от зарубежного. Есть ли вообще кардинальные различия? Есть ли эта специфика российская и с чем она связана?

Дмитрий Дырмовский: Ну, если брать по потребителям, на самом деле примерно все то же самое, то есть тот же финансовый сектор лидирует и у нас, и у них — и за рубежом. Понятно, что российский рынок – он только на этапе становления. То есть если брать количество внедрений – приводятся иногда статистики по количеству уже собранных образцов биометрических – понятно, что Соединенные Штаты впереди планеты всей, там огромное количество разных внедрений, разных типов биометрии, огромное количество компаний, которые этим занимаются. Понятно, что здесь мы только-только начинаем свой биометрический путь. Но, как часто оказывается, мы по некоторым областям гораздо быстрее этот путь проходим, поэтому нельзя говорить, что мы где-то отстали. Просто мы позже вступили в эту скажем так ну не борьбу, в это движение. Я думаю, что темп у нас будет ничуть не медленнее, чем в тех же Штатах.

Можно отметить, конечно, законодательство, поскольку использование биометрии в большинстве стран гораздо проще происходит, то есть гораздо меньше барьеров, каких-то регуляторов. Все-таки у нас вот действия соответствующих федеральных законов требует закрывать, защищать. То есть в большинстве стран, если вы поддерживаете, например, какой-то протокол при работе с финансовыми, например PCIDSS, есть например протокол, вы его поддержали – все, вам не нужно никаких сертификатов, никаких закрытий, лицензий и так далее. То есть вы поставляете решение, банк его использует, в общем, банк берет на себя риски, все довольны.

То есть в этом плане, конечно, там работать в чем-то проще. Поскольку меньше вот этих вот проблем с регуляторами, с соответствующими организациями. Ну а так в принципе подходы, я думаю, примерно те же самые. Да, тот рынок конечно существенно более конкурентный, гораздо более насыщенный, но в целом сейчас подходы я не могу сказать, что там условно говоря работа в нашем банке проще или сложней, чем, например, в каком-то бразильском или американском. Те же самые пилотные внедрения, те же самые тендеры, где заказчик выбирает, какое решение ему нравится больше, пилотирует, сравнивает. То есть в принципе порядок работы – он примерно такой же, каких-то таких радикальных отличий нет. Понятно, что там как бы степень готовности - в том числе и руководства организаций, банков – к биометрии – она выше, потому что эта у них более долгая история работы с биометрией в принципе в стране.

JSON.TV: Мы заметили, изучая российский биометрический рынок, что многие вендоры российские в разных технологиях, да я сейчас не ограничиваюсь там, каким-то определенным, в принципе рассматривают – то есть не ограничиваются своим взором только границами российской федерации. Все равно стараются выйти за её пределы, на зарубежный рынок, но очень многие также высказывают определенные сложности, связанные, например, с некоторыми регионами в виде американского, например, рынка – что туда зайти вендору, очень тяжело, приходится искать партнера-интегратора внутри страны и через него туда заходить. Вот по вашему опыту, в вашем именно сегменте ощущаете ли вы эти барьеры, как вы решаете их?

Дмитрий Дырмовский: Ну давайте да, расскажу. Собственно говоря, что касается работы на экспорт, ну это для многих из нас, я думаю, сейчас мера и осознанная, и в том числе и вынужденная, поскольку российский IT-рынок, я думаю, сейчас цифры не скажу, но по цифрам прошлого года падал. И понятно, что работать на падающем рынке и показывать рост - а все мы нацелены на победу, на рост, нам важен рост бизнеса, поскольку только рост обеспечивает развитие технологий, возможность привлекать новых ученых, новых интересных ребят, аккумулировать какие-то новые научные знания - это все возможно только когда ты растёшь. Поэтому конечно рост нам необходим, а для этого российского рынка уже просто мало, поскольку он сам по себе не растущий. Поэтому естественно мы все работаем – ну большинство компаний, с которыми мы общаемся – естественно работаем, стараемся работать за рубежом.

Что касается барьеров – сложно сказать. Действительно есть какие-то отдельные случаи, например, в том числе на рынке США, когда есть некое такое нехорошее отношение к российским компаниям. Там может быть санкции-не санкции, нельзя назвать, что там в лоб проявление санкций, но все равно есть такое настороженное отношение к чисто российским компаниям. Поэтому да, одним из способов как раз является использование местных партнеров, которые интегрируют твои технологии в свое большое решение. Ну а часто это даже никак не связано с санкциями или отношением к России, просто это совершенно разумный ход, когда люди делают огромную платформу. Сейчас у нас идет проект с одной очень крупной немецкой компанией – ну, европейской, сейчас они в Европе то есть так как бы разбросаны – европейская компания, которая делает свою огромную платформу для дистанционного обучения, и мы в эту платформу встраиваем наши технологии биометрии. Понятно, что нет смысла делать свою платформу, то есть здесь очень логичным является встраивание отдельных модулей, как бы это интересно нам, потому что мы лицензируем только по сути дела свое программное обеспечение, интересно заказчику, он получает лучшие в мире технологии по конкретно узкой, например там по голосовой биометрии. Поэтому такой в общем совершенно обычный подход – но в целом американские и европейские заказчики – коммерческие прежде всего – они достаточно практичные люди. Если у вас отличный продукт с мировым, лучшим мировым уровнем технологий, при этом ещё и дешевле – то да, они, наверное, будут расстраиваться, что в российской компании…

JSON.TV: Дешевле, да?

Дмитрий Дырмовский: Ну конечно, мы сейчас можем себе позволить действительно падать в цене, поскольку все-таки мы же работаем, тратим в рублях, а туда из разницы в курсах продаём за доллары, то есть мы можем сделать цену дешевле. Опять же если мы лучше и дешевле, то заказчик, наверное, порасстраивается, что вы российские, но выберет именно вас.

Ну я говорю, бывают исключения, и у нас были в нашей практике такие достаточно печальные исключения из этого правила, но в общем и целом в бизнесе люди практичные, они понимают, что надо растить бизнес, если они могут с помощью твоего решения его сделать эффективней, комфортней и лучше, то они скорее всего это сделают.

Но опять же говорю это исключения, они бывают, но скорее только подтверждают правило.

JSON.TV: Я поняла. На уровне законодательства есть какие-то льготы по экспортным операциям вот в плане IT, биометрии или там все стандартно?

Дмитрий Дырмовский: На уровне законодательства экспорт он есть экспорт. В этом году мы одни из лидеров движения, очень много рассказывали про экспорт, про поддержку экспорта на всех уровнях, начиная от премьер-министра, заканчивая профильными конференциями. И действительно в этом году организация, которая призвана поддерживать экспорт, российский экспортный центр, как вы знаете, был создан не так давно, — сейчас набирает силу. У коллег есть отдельное направление по поддержке IT, они прямо вот значит - если они раньше экспорт поддерживался в основном у нас трактора, нефть, что-то такое вот большое, атомные станции – сейчас как бы есть, наверное, здесь понимание у коллег, что IT – это такой драйвер будущего роста. У коллег выделено подразделение, которое занимается IT, и мы видим первые очень эффективные шаги в плане поддержки. Это и поддержка выставочной деятельности, когда субсидируют поездки некой группы, консорциума IT-компаний на какие-то отдельные международные выставки, помогая со встречами с профильными заказчиками. Это очень здорово, очень хорошая мера поддержки.

JSON.TV: Пользуетесь?

Дмитрий Дырмовский: Да, вот у нас сейчас уже две миссии в одной из азиатских стран и на Ближний Восток вот сейчас у меня как раз коллеги уехали, мои подчиненные товарищи.

Вторая форма поддержки – это, например, субсидирование патентования, что очень важно, особенно на рынке США. Поскольку все вы слышали про патентных троллей, вот и патентные войны – это всё абсолютно не шутка, и мы с этим сталкивались уже в США. Поэтому иметь патенты при выходе на американский рынок - просто musthave. Если у вас нет патентов, скорее всего, как только вы достигнете определенного уровня, на вас начнут нападать – это может быть очень дорого – вплоть до потери бизнеса. Поэтому, пока вы маленькие, на американском рынке на вас никто не нападет, поскольку делить пока нечего. Как только вы дорастете, нужно к этому готовиться и ждать.

Есть мера, когда вы можете субсидировать свои издержки на патентование. Допустим, на американское, на европейское. Ну и там много других мер, в том числе кредиты экспортные, поддержка, поэтому здорово, что в эту тему повернулось государство, здорово, что такая действительно в РАЭЦ сейчас такая передовая молодая команда, которая хочет что-то изменить. Ну, надеюсь, что это вот войдет в систему и мы… пока такие может быть робкие шаги, первый у них опыт работы с IT.Да, как бы у нас есть хороший опыт поддержки тяжелого машиностроения, энергетиков и так далее. А вот с как бы IT никто до этого не пытался работать. Сейчас, я надеюсь, ситуация поменяется.

JSON.TV: И все-таки поделитесь вашим мнением, какие страны в мире, регионы для вас наиболее перспективны и почему?

Дмитрий Дырмовский: Скажу, мы не работаем в Китае.

JSON.TV: Почему?

Дмитрий Дырмовский: Тяжелый рынок, действительно тяжелый рынок. Может быть, у нас есть какое-то, я не знаю, заблуждение, но мы опасаемся потери интеллектуальной собственности, может быть, мы ошибаемся. Ну и плюс там рынок очень тяжелый, очень специфический рынок. Мы вот пока не готовы, поскольку есть много других рынков, где можно спокойно развиваться.

JSON.TV: Тяжелый с точки зрения – я пытаюсь просто понять – конкуренции или каких-то просто

Дмитрий Дырмовский: Ну, своих особенностей – там и большие проблемы с регуляторами. Там в плане регуляторов и контролирующих органов там как-то все совсем не так просто, ну и в принципе рынок такой непростой, со своей спецификой.

Мы сейчас довольно много работаем в Соединенных Штатах, поскольку это действительно крупнейший рынок – в том числе и для биометрии, для IT, для речевых технологий – действительно рынок очень большой. Там всем найдется место при наличии хорошего продукта, хороших технологий. Это, конечно, Латинская Америка, где исторически и к России относятся хорошо, и в принципе воспринимают очень здорово. Это Ближний Восток, где опять же к российским технологиям, к программистам, к ученым очень хорошее отношение. Эти рынки достаточно подвижны, тоже есть где поработать. У нас сейчас как ни странно в Южной Корее очень такие неплохие проекты стартуют. Тоже при поддержке наших партнеров сейчас в Южной Корее начинаем работать. Ну и Азия – это Вьетнам, Малайзия – собственно вот по таким странам. Поэтому, я думаю, в Европе меньше – опять же рынок консервативный, рынок во многом уже поделен между разными странами, крупными вендорами зарубежными. Ну непростой рынок, много небольших стран со своими законами. То есть в Европе мы стараемся работать через партнеров, которые интегрируют все в большие решения. А Ближний Восток, латинская Америка, да и США –я думаю, это как раз вот те рынки, на которые стоит целиться российским айтишникам. Там нас, в принципе, рады видеть – ну, в разумных пределах, есть собственно где применить наши решения, поскольку многие страны развивающиеся, они только проходят те стадии, которые Россия прошла. И тот опыт, который мы получаем или получили уже в России, он как нельзя лучше ложится на ту степень развития этих стран, что позволяет собственно говоря всем вместе зарабатывать.

JSON.TV: А в России вы работаете через партнерскую сеть или все сами делаете?

Дмитрий Дырмовский: Нет, конечно, все-таки мы стараемся работать через партнерскую сеть, сейчас эту сеть активно развиваем, выстраиваем. Какие-то проекты приходится часто делать самим – прежде всего речь идет о тех решениях, которые внедряются впервые. Если ты внедряешь бимодальную систему в первый раз – мы часто делаем с партнерами, фактически как бы делаем за партнера, а партнер организовывает интеграцию. А когда продукт уже отточен, решение уже имеет документацию, мы можем обучить специалистов партнера – конечно, мы как вендор стараемся все это передать на партнера, поскольку наша задача – делать технологии, развивать продукт. Все-таки интеграция и внедрение – больше задача наших уважаемых партнеров.

JSON.TV: О насущном немножко. Что-то ощущаете вы на себе – влияние кризиса, всех этих экономических непростых условий, в которых мы все пребываем? Как вы это ощущаете?

Дмитрий Дырмовский: Нет, ну было бы здорово, если б мы не ощущали. Но, конечно, ощущаем. Ощущаем влияние кризиса – как без этого. И в IT есть еще другая проблема – что если в кризис кое-где зарплаты падают, то в IT они только растут, поскольку рынок очень конкурентный, есть достаточное количество компаний, которые работают чисто на экспорт, занимаются аутсорсиноговым программированием. Есть западные компании, которые могут программистам платить существенно большие деньги, условно может конечно не по старому курсу в долларах, но достаточно приличные зарплаты. Поэтому конкуренция за толковых программистов, ученых – она очень большая. И это, конечно, приводит к гонке рынка зарплат, что, естественно, сказывается не очень хорошо на показателях компании.

Но при этом есть зато окно возможностей, связанное с продажей той же биометрии, которая является языконезависимой, и может использоваться на арабском языке, на английском, испанском. Поэтому вот это окно возможностей плюс растущие издержки – они в каком-то балансе находятся.

Конечно, плохо, когда есть кризис, но знаете, есть такая поговорка, что маленькие корабли тонут, а большие только очищают дно от ракушек. Поэтому мы, может и не такие большие, но ракушки сбиваем усиленно и видим, что на самом деле этот год для нас удачный. Думаю, рост процентов 20-30 мы покажем по сравнению с прошлым годом. Поэтому в принципе можно констатировать, что может конечно кризис не закончился, но по крайней мере отдельно в части экономики под названием ЦРТ уже пошел рост, причем достаточно существенный, несмотря на падающий российский рынок. Поэтому, конечно, все мы находимся в этих внешних условиях, но задача здесь выбрать направление, и, конечно экспортный потенциал – это важно. Поскольку, если бы мы были заточены только под российский рынок, нам, конечно, было бы тяжелее. Есть вот эта вот возможность работать по всему миру – мир же огромный. Поэтому если есть возможность, надо её реализовывать, мне кажется, правило общее для всех IT-компаний, да и не только IT.

JSON.TV: Хорошо. У меня к вам последний вопрос. ЦРТ через пять лет – в одном-двух предложениях.

Дмитрий Дырмовский: Мировой лидер в области технологий, связанных с биометрией, машинным обучением, искусственным интеллектом. Я думаю, даже в одном этом предложении можно уместить, поскольку действительно мы сейчас очень много инвестируем в науки, связанные с искусственным интеллектом, все что связано с обработкой информации биометрии — все равно это рано или поздно сольется в такое одно, что будет понимать, узнавать, проверять, я не знаю, подсказывать. то есть в любом случае это движение мы видим, активно в него вкладываемся нашими головами, мыслями.. и я думаю, что нам вполне по зубам в этой нише добиться серьезных успехов. Естественно претендуем на мировое лидерство так или иначе.

JSON.TV: Дмитрий, я надеюсь, что через пять лет мы с вами встретимся, и я скажу вам, что вы были правы.

Дмитрий Дырмовский: Договорились.



Источник:  Компания ЦРТ
Ссылка:  https://www.speechpro.ru/media/news/22-12-2016